Посвящение Якову Григорьевичу Чернякову
Брат у меня был богатырь,
Своей умной головой и неустанными руками
Работал и учил других.
Брату памятник воздвигли за большие труды.
Мне кажется, что мы с братом
Виделись только два раза:
Первый раз у железнодорожного моста
После войны
Железные дороги вели и возводили мосты,
Забивали сваи, чтоб прочней мосты стояли.
Это было в начале весны,
Я долго ждала под мостом на берегу Десны.
Вся бригада сваи под водой забивала,
И вот вода забурлила, ключом забила,
Вся бригада на поверхность воды всплыла,
За ними с самого дна жадно гналась пенистая вода.
Когда скафандры сняли, они, качаясь, стояли,
Из них вода ручьём лила.
Ещё одна встреча под Полоцком в глухом лесу,
Железнодорожников там много было, слившись в одну семью.
Они лес вырезали, и трелевали
Материалом железную дорогу снабжали.
Поезд прибыл поздно вечером,
С поезда вышла я одна.
Дежурный станции предложил дождаться дня
И сказал: «Лесом двадцать пять километров».
Нет, не могла дождаться дня, ночью по лесу пошла одна.
По глубинам и колевинам, страх одолевал,
А месяц всё ярче и ярче мне колевины освещал,
Густой запах сосновый стоял,
Где-то далеко огонёк костра догорал,
Мне казалось, что волк глазами моргал.
Вот и к месту тому приближалась,
Километров пять осталось.
Нелениво делянку луна осветила,
Делянка красоту свою открыла.
Вокруг сосны, ели, берёзки белели,
Птички по сучкам сидели.
Обстановка: множество пней как столы круглые стояли,
Лошади вокруг пней траву щипали,
Они как цветы делянку украшали.
Вороные, серые, чалые, белые, гнедые,
Бурые, седые и разнопятнистые,
Гривы у всех волнистые, хвосты пушистые,
Длинные, доставали до головы,
Чтобы не садились оводы.
Тут и колесни в ряд,
На пнях и просто на корнях пучки лык лежали,
Рубашки, штаны пропитаны смолой,
Добыром стояли.
Сто пар лаптей подшито проволокой стальной,
Оборки из лык бичёвки,
На ветвистой сосоночке онучки висели, вотканные в ёлочку.
А вот и утренняя заря сквозь лесную чащу домик озарила
Без окон, без дверей, стены были из жердей,
На стенах военные котелки висели на проволочных гвоздях.
Тишина настала, земля солнце ждала,
Всех железнодорожников жизнь без слов понимала.
Из домика первым вышел Яша
И поспешно пошёл к берёзке цветной,
На той берёзке висел умывальник с водой.
Яша умылся, полотенцем вытер лицо
И осмотрел небесную красоту.
Я подошла к Яше, Яша спросил, где остальные,
Я – одна, Яша спросил, как дома дела,
Идут или же на месте стоят?
С Яшей мы шли по лесу,
Яша провожал меня домой.
Яша меня спросил: «Тебе было страшно,
Когда ты шла одна по лесу?»
Я ответила, что нет.
«Вот не два раза было страшно.
Первый раз, когда я был на Финском фронте,
И после наступления наших войск,
То финские поля
Были покрыты нашими замёрзшими войсками.
Там замёрз Федя, наш сосед, и многие другие.
Мне было страшно.
После Финляндского фронта нас перебросили под Турцию,
В то время Турция закопошилась.
Там заросли и непроходимые скалы,
А над головой с открытыми пастями висели удавы.
Мне было страшно».
1990 г.
